Новый знакомый улыбнулся:

— Не-а. С конюшней лучше не связываться. Там такие подвязки… Пойди, посмотри, кто в директорской ложе сидит. Там и прокурор района, и ментовские начальники. А вон там, наверху, — Серый со своими ребятами. Тоже не знаешь, кто такой?

— Не знаю.

— Это спортсмены, они рэкетом занимаются. Скоро заматереют, посильней воров станут.

Говоров поежился.

— Ничего себе! Я и не знал, что все тут так сложно…

— Так теперь знай! А мне за лишнюю консультацию накинь сверху…

— Накину. Если выиграю.

— Выиграешь, куда ты денешься… Смотри, сейчас пойдут…

Ударил колокол, маленькие лошадки на другом конце ипподрома сорвались с места.

Богатырь шел в первой тройке. Но финиш плотной группой пересекли сразу несколько всадников. Объявление результатов задерживалось.

— Фотофиниш делают, — пояснил Серега. — Там сразу видно — кто победил…

— В скачке номер восемь к финишу первым пришел номер семь — Вихрь под жокеем Затулой! — объявил, наконец, динамик.

— Черт! — Серега сплюнул в сердцах.

— А как же мы? — растерянно спросил Андрей.

— А мы проиграли… Видишь, они голова в голову, ноздря в ноздрю шли… А у этого Вихря, может, ухо на сантиметр выдвинулось — и всё! Тут не предусмотришь…

— Так что теперь делать? — спросил Андрей, рассматривая зажатые во вспотевшей руке билеты.

— Ничо, новые ставки сделаем. Только ты мне налей чуток, а то голова дурная, думаю плохо.

— Налью, когда выиграю, — буркнул Говоров.

— Ну, смотри, — Серега не обиделся.

Он куда-то бегал, морщил лоб и делал отметки в программке. Говоров, как загипнотизированный, слушал его советы. И в следующих трех скачках выиграл. Правда, не очень много. Чуть больше, чем проиграл. Но это тоже была удача! В буфете он купил Сереге стакан водки, к нему прилагался бутерброд с килькой, но новый друг отодвинул тарелку в сторону и выпил без закуски. А Андрей съел, чтобы добро не пропадало. Да и есть хотелось.

— Жалко, что скачки заканчиваются, — сказал он.

— Да, теперь до весны, — меланхолично кивнул Серега. — Найдешь меня, если что… И если я тут буду.

Потом он повернулся и, не прощаясь, ушел.

Говоров тяжело вздохнул.

В день свидания Андрей очень нервничал и был взвинчен. Его возбуждение заметили все. Даже Пашка Колотунчик весело спросил:

— Тебя, Андрюха, будто колотунчики изнутри пёрхают, так и дёргаться скоро начнёшь.

— Не боись, Пал Андреич, не начну, — в тон ему ответил Говоров.

Ничего более умного он не придумал. Он вообще был как заторможенный. И с нетерпением ждал восьми часов.

Лена опоздала на пятнадцать минут. Все это время Андрей, приоткрыв створку двери, нервно смотрел в щелку, вытирал пот со лба и гадал: «Придет? Не придет?»

Когда девушка приблизилась, он распахнул дверь, натянул улыбку, приветственно вытянул руку:

— Заходите, Леночка! Такой красивой посетительницы у меня еще не было!

Когда гостья переступила порог, он с облегчением захлопнул дверь и вынул из-за спины три крупные белые розы:

— Это вам!

— Чудо какое! — как показалось Андрею, искренне обрадовалась Лена. — Какой вы нарядный на работе!

— Приходится, — Андрей одернул красный пиджак Натаныча, поправил разноцветный галстук. — Партнеры, бизнес-переговоры, договоры всякие… Надо производить впечатление. Хотя я не люблю всю эту мишуру.

— Что-то вы бледный, — сказала девушка. — Даже пот выступил. Не заболели?

— Нет, — с принуждением улыбнулся Говоров.

Он очень боялся, что по закону подлости вдруг заявится Натаныч, тогда всему конец… Скандал, ложь раскроется, да и работу он потеряет. Хоть бы обошлось…

— Просто жарко здесь.

— Да? Не чувствуется.

Лена сбросила легкое серое пальто и осталась в коротком облегающем сером платье, ажурных черных чулках и черных лодочках на высоченных шпильках. С вечерним макияжем она выглядела настоящей красавицей. Блестящей и недоступной, как кинозвезда.

— Пойдемте в кабинет, я сварю боливийскую арабику, — стараясь держаться солидно, сказал Андрей.

— Боливийская арабика, — будто пробуя слова на вкус, медленно произнесла Лена. — Никогда не пробовала, но звучит примерно как колумбийский кокаин. Надеюсь, это кофе?

Говоров рассмеялся, обрадованный тем, что женщина ему попалась красивая, остроумная и совсем не капризная.

Они прошли в кабинет. Гостья с интересом осматривалась.

— А что, очень мило!

— Я включу телевизор, вы же любите, — сказал Андрей.

— Что люблю? — удивилась Лена.

— Ну, телевизор смотреть… А я пока сделаю кофе.

Через несколько минут Андрей вернулся с подносом, на котором, источая удивительный аромат, дымились две чашки из тонкого фарфора. Лена сняла туфли и забралась в кресло с ногами. Недоступность исчезла, сейчас вид у нее был совершенно домашний.

— Сейчас мы выпьем немножко виски, — засуетился Андрей и, опасаясь, что гостья откажется, поспешно налил из огромной бутыли на четверть широкие стаканы.

Но Лена и не собиралась отказываться.

— Как здорово! Я никогда не пила виски!

Она, прищурившись, рассматривала соломенного цвета жидкость на свет лампы. «Хоть бы Натаныч не заметил, — подумал Говоров. — Вдруг он сделал отметку…»

— За знакомство? — спросил он.

— За знакомство и красивую жизнь! — Девушка улыбнулась. — И можно на брудершафт…

— Конечно, — испуганно обрадовался Говоров.

Они переплели руки, выпили и поцеловались. Не формально, а так, по-настоящему. Она держала его за галстук, не давая освободиться. Впрочем, он и не стремился. Они целовались долго, все больше распаляясь. А потом Лена села на стол, обхватила его ногами и…

На поцелуи, честно говоря, Говоров рассчитывал, а на столь стремительное продолжение — нет. Но он был в восторге.

— Ты не нашел мне помещения? — спросила Лена, когда все закончилось и она привела себя в порядок.

— Увы… Ты же видишь, как мало места.

— Вижу, — вздохнула она.

— Но я что-нибудь придумаю.

— Да, уж, пожалуйста. Ты мне очень поможешь. Так надоела эта школа… — Она стала собираться. — Ты меня отвезешь?

— Ну… Видишь ли, я водителя вечером не загружаю. К тому же мне еще надо поработать. Давай лучше вызовем такси!

— Ну, давай так, — сказала Лена, стараясь не показывать разочарования.

Говоров позвонил в таксопарк. Улетучившаяся было тревога вновь проснулась и неприятно шевелилась в душе. Сейчас ему хотелось, чтобы гостья скорей ушла. Самое скверное, что она это, наверное, почувствовала — как-то погасла вся…

Проходя через комнату с образцами продукции, Лена вдруг снова оживилась:

— Какая прекрасная вещь! — воскликнула она, указывая на пачку бумаги для принтера. — Можно я возьму? Ты не поверишь, у нас ни ручек, ни бумаги, я письма родителям пишу на тетрадных листках!

— Конечно, возьми…

Прощальный поцелуй, очаровательная гостья села в такси, взревел мотор, мигнули стоп-сигналы, и габаритные огни растворились в ночи. Говоров поспешно запер дверь, переоделся в свою одежду, вымыл чашки и стаканы, привел в порядок кабинет шефа. Уф, кажется, пронесло! Хотя нет, еще бумага… Но хозяин фирмы не мог отказать возлюбленной в такой мелочи. Тем более после того, как отказал в помещении и не проводил домой. Но что делать с бумагой? Бухгалтер Нина Ивановна сразу заметит отсутствие образца. Разве что оставить ей деньги с запиской, что купил для себя? Да, это лучше всего…

Но бумага не главная проблема в этом деле…

В гостинице «Путник» на проспекте Ленина открыли большой зал игровых автоматов. Об этом пестрели объявлениями газеты и рекламные плакаты на всех углах. Туда и отправился в поисках удачи и легких денег Андрей Говоров. Походил, посмотрел. Здесь тоже нашлись добрые люди, готовые оказать новичку помощь. Точнее, один человек — неказистый с виду мужичок, похожий на вороватого бухгалтера: зачёсанные поперёк лысины несколько волосинок, припухшие веки, небольшой картофельный нос, щёточка коротеньких усов, гладко выбрит, глаза за стеклами круглых очков беспокойно бегают. Заметив интерес и полную неосведомлённость Говорова, «счетовод», представившийся Ираклием, доступно и быстро объяснил назначение кнопок, показал, где покупать жетоны и как получать выигрыш. Потом подозвал худого угрюмого парня с прыщавым лицом — механика зала.